Падение
– Надоел ты мне, парень, – устало произношу я, отдышавшись и вытерев пот со лба. – Не пойму, чего ты ломаешься. Вот, – мой кулак с грохотом бьётся об столешницу, – заявление о краже. На камерах ты тоже засветился. А деньги мы всё равно найдём.
В подтверждение своих слов я демонстрирую ему последний козырь:
– Ты думал, я не знаю, что это такое?
– Судя по вашему животу – нет, – несмотря на то, что ему сейчас должно быть очень больно, мерзавец ухмыляется.
– Сука! – Фитнес-браслет, снятый с запястья подозреваемого при задержании, летит тому прямо в лицо. Надо быть сдержанней. На парне и так уже почти не осталось живого места, хоть с виду этого и не скажешь. Да и вещдок можно было повредить. Повезло, что эта штука – противоударная.
– Ты не отключил GPS, идиот! – стараясь держать себя в руках, поясняю я. – Телефон вырубил, а про эту штуку забыл? Или ты не знал, что в ней тоже есть трекер?
Кажется, второе утверждение ближе к истине. Его выдают расширившейся зрачки. Но надо отдать должное, парень быстро восстанавливает контроль:
– Это ничего не меняет. Я долго заметал следы. Придётся попотеть, чтобы исследовать весь маршрут. Особенно вам.
– Значит, ты признаёшься в преступлении? – игнорируя очередной выпад, продолжаю я.
– Каком преступлении? Я ничего не брал. Просто залез посмотреть, как люди живут.
Мне хочется избить его ещё сильнее. Нельзя. Я и так на волоске от увольнения. Надо сменить тактику.
– Значит, будем искать, – стараюсь изобразить безразличие, расстёгивая кобуру. – А знаешь, я тут навёл о тебе кое-какие справки, – кручу в руках пистолет. – Родственников у тебя нет. Работы – тоже. Прописан ты вообще в общежитии.
С удовлетворением наблюдаю, как лицо парня приобретает испуганный вид. Для усиление эффекта я начинаю говорить ещё медленнее:
– Если ты исчезнешь, то никто и не заметит. А деньги мы и так найдём. Со временем.
Аккуратно извлекаю магазин и снаряжаю его заранее заготовленным патроном. Теперь уже ему не мешает вытереть лоб.
– Вас посадят! – голос слегка дрожит. Снова отмечаю его самообладание. Другой на его месте мог бы уже и обмочиться.
– Возможно, – осторожно вставляю магазин обратно. – Зато твои мозги на стенке послужат достойной компенсацией за потраченное на тебя время. Впрочем, мне терять особо нечего.
Тут я почти правдив. У меня такие долги, что тюрьма стала бы для меня избавлением от большинства проблем. Хоть и временно. А всё проклятые ставки. Я сижу на них уже два года. Накопления проиграл. Квартира в залоге, и следующей зарплаты уже точно не хватит на очередной платёж. Тогда об этом узнают на работе и... А ведь полицейский-то я неплохой. Был.
– За вами придут! – пытается он пойти в атаку. – Ты, капитан, не знаешь...
– Чего я не знаю? Что загнал тебя в угол? – улыбаясь своей шутке, говорю я человеку, пристёгнутому наручниками к батарее. Он изо всех сил старается вжаться спиной между двух стен. Того и гляди позвоночник сломает.
– Даю последний шанс! – кричу и одновременно передёргиваю затвор. – Где спрятал награбленное?!
На полу становится мокро. Палец ложится на спусковой крючок и делает едва заметное движение. Идиот не знает, как работает ПМ. Звук взведённого курка окончательно ломает его:
– В заброшенном цеху под четвёртым окном от входа. Там выемка в стене Я её кирпичами заложил, – зажмурившись, раскалывается подозреваемый.
– Вот и умничка! – почти ласково говорю я и разряжаю охолощённый ПМ. Светошумовой патрон вновь отправляется в карман. – Пойду позову кого-нибудь, чтобы тут убрались. А ты сиди и жди, пока я не вернусь! До скорого!
***
По-хорошему, мне надо доложить, что я еду на поиски, но начальства на месте нет, а ждать и тянуть с этим делом совсем не хочется. Проверю слова парня и, если он не соврал, вызову, кого надо. По голове, конечно, не погладят, но премию выпишут всё равно. А она мне ой как нужна.
Свою машину я давно продал за долги, поэтому беру служебную и направляюсь к указанному месту, попутно прокручивая в голове обстоятельства этого простого, на первый взгляд, дела. Видимо, что-то от полицейского ещё во мне осталось.
Обычное ограбление. Пацан залез на территорию особняка какого-то большого чиновника, разбил окно, забрал деньги и смылся. По сработавшей сигналке отработали частники, связались с хозяином, и тот дал им пароль от сервера с записями камер, где было чётко видно лицо преступника.
Но что-то меня здесь смущает. Во-первых, такие места обычно находятся под круглосуточной охраной, даже если владелец в отъезде. Во-вторых, частники прислали кадры только с наружных камер. Внутренние якобы были отключены за ненадобностью. В-третьих, кто, чёрт возьми, хранит такие деньги в письменном столе?
Да какая разница? Подозреваемый задержан. От улик ему не отвертеться. Дело закрыто. Или нет? Патрульные, которые его задержали, говорили, что он просто спокойно сидел на бетонном блоке у съезда на просёлок, будто ждал кого-то. Странное поведение для вора. Логично, что он спрятал деньги на какое-то время, но почему не спрятался сам?
А вот и нужное место. Припугнув стайку подростков мигалкой, я вьезжаю на территорию старого завода.
– И чтоб больше не бухали тут! А то полицию вызову! – кричу я вслед разбежавшейся компании.
Так. Первый сюрприз. Железные ворота в заброшенный цех наглухо заварены. Придётся лезть через окно. Подтянувшись с третьего раза, я грузно переваливаюсь через кирпичную кладку.
– Да пошёл ты! – в сердцах бросаю я, поправляя порванную на животе рубашку. Постоянные нервные срывы от проигрышей действительно негативно сказались на моей фигуре.
Раз. Два. Четвёртое окно. Кирпичи под ним недавно перекладывали. Фотографирую, чтобы потом всё вернуть, как было, и приступаю к разбору. Есть! Парень не соврал. Видать, и правда поверил, что я могу его пристрелить. Перчатки. Что тут у нас? Достаю большой пластиковый пакет. Доллары! Гораздо больше, чем примерная сумма, указанная в заявлении.
Воровато оглядываюсь. Тут достаточно, чтобы я смог полностью расплатиться с долгами. Интересно, считал ли грабитель, сколько денег он взял? Сомневаюсь. Частники говорили, что всё произошло очень быстро.
Не в силах противостоять искушению, забираю лишнее.
– Эти чинуши даже собственные деньги не считают. Бьюсь об заклад, он даже не заметит недостачи. – шёпотом успокаиваю себя я, но на всякий случай оставляю больше, чем нужно.
Поход к машине за другим пакетом заканчивается для меня окончательно изодранной рубашкой. Надо будет сменить её. Восстанавливаю кладку и покидаю завод уже без мигалки и фар. Из-за этого при выезде на трассу чуть не сталкиваюсь с чёрным внедорожником, водитель которого так же пренебрёг правилами.
По пути назад стараюсь не превышать скорости.
– Да кто ж меня остановит? Я же полицейский! – говорю вслух.
– И преступник, – добавляет внутренний голос.
Деньги решаю спрятать в гараже у старого знакомого. Он уже давно не живёт в городе, поэтому опасности никакой нет, но о предосторожности забывать не стоит. Оставляю машину за несколько сотен метров и иду пешком к кооперативу.
После того, как дело сделано, становится спокойнее. Еду домой, переодеваюсь, возвращаюсь на завод и вызываю, кого надо.
***
– Там за твоим клиентом смежники приезжали, – бросает мне кто-то из коллег, когда прибывает на место.
– Чё хотели? – максимально небрежно интересуюсь я.
– Да хрен их знает. Спросили, кто допрашивал. Хотели знать, где ты сейчас. Как узнали, что тебя нет – забрали парня и уехали.
Червь сомнения вгрызается в мои внутренности с новой силой. Смежники – это плохо. Методы у них похлеще наших. Им не составит труда доломать надломленное. С другой стороны, если парнишка не знал, сколько там было, то я в безопасности.
Сославшись на усталость, откланиваюсь перед коллегами и начальством и еду домой. Похвалить меня и завтра успеют. Уснуть не получается. Встаю и топаю к компьютеру.
Вбиваю в поисковик имя потерпевшего. Так. Родился, учился, женился, служит... А это ещё что? Чувствую холодок, пробежавший по спине. Человек проходит свидетелем по делу о хищении баснословных денег при строительстве чего-то там. Классика. По своему опыту я знал, что смена его процессуального статуса – дело времени, если только... Зато это объясняет происхождение изъятых мной в досудебном порядке средств.
Чем больше я читаю, тем сильнее понимаю, что по своей глупости ввязался во что-то плохое. Настолько плохое, что моя интрижка с букмекерскими конторами теперь кажется мне игрой в фанты. В конце-концов прихожу к выводу, что надо завтра же избавиться от этих денег. Лучше быть банкротом, чем жить в постоянном страхе разоблачения. Внутренний червь удовлетворён этой мыслью. На меня накатывает слабость. Завтра. Всё завтра.
***
Из сна меня вырывает звонок. Рановато для будильника. Телефон. Начальство требует, чтоб я срочно явился на службу. Тревога одолевает с новой силой. Голос в трубке был не похож на голос человека, который собирается тебя хвалить.
Хочу заехать в гараж, чтобы сжечь. чёртовы деньги, но повторный звонок начальства не даёт мне этого сделать. Голос теперь звучит почти угрожающе. Может, бежать? Нет, надо узнать, в чём дело. Вдруг я излишне паникую?
В отделении сразу же иду в свой кабинет. Там меня уже ждут. Человек с большими звёздами на погонах и ещё какой-то тип.
– Привет, капитан, – сходу нначинает человек с большими звёздами. – Как спалось?
– З-здравия желаю, товарищ генерал, – запинаясь, отвечаю я. – Спасибо, нормально.
– Это хорошо, – задумчиво протягивает он. – Кстати, поздравляю с успешным раскрытием дела.
– Спасибо! – я немного прихожу в себя. Может, генерал лично решил меня поздравить?
– А где ты вчера вечером был?
– Деньги ездил искать. Я же докладывал вчера начальству, – понимаю, что дело тут вовсе не в поздравлении. Сразу признаться? Или пойти в отказ?
– Что докладывал, я знаю, – раздражённо сказал генерал. – Только ездил ты больно долго.
Догадываюсь, что он что-то подозревает. Пытаюсь отвертеться:
– Рубашку порвал, домой переодеваться ездил.
– Про рубашку я тоже знаю. Ткань на месте нашли. А на заводе никого подозрительного не видел?
– Подростки какие-то шлялись там. Я их спугнул.
– Были там подростки? – спросил он своего спутника.
– Так точно. Личности их уже установлены. Действия ведутся. Результатов нет.
Каких результатов? Какие действия? Быстро приходит осознание, что я влип.
– А что с клиентом моим? – меняю я тему. – Вернёте?
– А всё уже. Нет больше твоего клиента. И не было никогда. Мы, так сказать, довершили начатое тобой дело, – генерал усмехнулся.
– Какое дело? – мне хотелось выбежать из кабинета, но страх приковал меня к полу без всяких наручников.
– Это, – генерал достал пистолет из ящика и начал крутить его в руках.
– Это же охолощённый. Пугач, – лепечу я.
– Ты уверен, капитан? – человек со звёздами достаёт магазин и снаряжает его патроном. Боевым.
– Вы же не будете в меня стрелять. Это убийство. Вас посадят, – слабым голосом говорю я.
– Какое убийство? Может, ты имел ввиду самоубийство? Как там у вас говорят? Не выдержал стресса и потерял рассудок.
Он с самого начала всё знал.
– Ну что? Сам? Или помочь? Не тех людей ты решил обмануть, капитан. А вроде полицейский неплохой. Был. Мы за тобой даже следили какое-то время. Хотели к себе переманить, а ты... – к концу этого короткого монолога его голос вновь становится почти равнодушным.
Что ж. Смерть – это тоже выход из моего положения.
– Сам, – выдавливаю я и протягиваю трясущуюся руку за пистолетом.
– Похвально. Только давай без глупостей, а то мы мигом, – генерал кивает в сторону своего спутника.
– Р-разрешите вопрос? Как вы догадались?
– Дурак ты, хоть и капитан, – в этой фразе отчётливо слышится разочарование. – Парень твой хотя бы телефон догадался выключить и следы запутал. А тебя жизнь ничему не учит.
Лёгкое движение пальца взводит курок ПМ. Я знаю, как он работает. В последнюю секунду меня посещает простая до гениальности мысль:
– А можно, я всё верну?
Генерал вздыхает:
– Жаль, что ты додумался так поздно. Целая ночь была на размышления. И сейчас я тебе шанс дал. А теперь мы твой схрон и сами найдём. Да и вообще, если ты до сих пор не понял, всё это было инсценировкой. Обычная взятка. Мне. Ну, и ему тоже, – он, улыбнувшись, вновь кивает в сторону спутника. – А ты влез, куда не надо. Исправляй теперь. Нам свидетели не нужны. Можно было, пока ты не спросил.
